Окончив Рязанскую семинарию, он выхлопотал увольнение из духовного звания, необходимое для поступления в университет, и пешком отправился в Москву. Мечта «рязанского Ломоносова» сбылась: совсем скоро Срезневский стал студентом словесного отделения философского факультета Московского университета.

В университете юноша переводил труды античных классиков, в частности, сделал стихотворный перевод «Tristia» Овидия, который был издан под заглавием «Плач Публия Овидия Назона». Срезневский разработал и «Ключ к Плачу» – указатель имен собственных и предметов. «Плач» в переводе Срезневского целый век служил пособием для изучения латыни в семинариях и был единственным полным переводом «Tristia». Кроме того, «Плач» выдвинул Срезневского как писателя и способствовал его сближению с кружком московских литераторов.

В 1794 г. Срезневский написал «Оду пчелиной матке», в которой воспел императрицу Екатерину II: «Счастливы мы, стократ счастливы, / Коль разум столько прозорливый / Прямой нам отворяет путь, / Чтоб им блаженства досягнуть. / О если б небеса судили / Тебе жить множество веков, / Иль вечну жизнь определили, / Сей вечно б улей был таков!»

В 1804 г. Иван Срезневский был удостоен степени магистра философии и свободных наук. Российский меценат П.Г. Демидов пригласил его в Ярославское Демидовское высших наук училище занять кафедру профессора российского красноречия и древних языков.Срезневский преподавал эстетику, историю еврейской и греческой литературы, риторику и поэтику, логику, занимался со студентами чтением классиков и переводами на латинский с русского и наблюдал за библиотекой.

В 1812 г. Срезневского перевели на кафедру российского красноречия и поэзии Харьковского университета, где он преподавал российскую словесность, эстетику и начала критики. В 1819–1820 гг. к этим курсам прибавился славянский язык. Русскую словесность Срезневский рассматривал как логическое продолжение словесности древней, поэтому соединял ее преподавание с критикой греческих и римских писателей. Через год по вступлении в число профессоров Харьковского университета Срезневский был удостоен звания доктора свободных наук. Из воспоминаний его окружения известно, что работе со студентами он отдавался «по доброй склонности души своей, нежели по долгу» и оставил после себя много благодарных учеников.

И.Е. Срезневский умер 12 сентября 1819 г. и похоронен в Харькове на старом кладбище у церкви Каплуновской Божией матери.

Главенствующее место в наследии Ивана Срезневского занимают его речи. Произнесенные большею частью по обязанности, на торжественных актах, они тем не менее дышат жизнью, передают действительные убеждения автора. Так, «Речь о любви к Отечеству», – по мнению самого автора, его лучшее произведение, – являет нам облик Срезневского как гражданина-патриота, ставящего целью своей жизни службу Родине. В течение 10 лет она печаталась трижды в разных вариантах. Особую значимость «Речь о любви к Отечеству» имела в трудный для России год вторжения наполеоновской армии:

«Отечество дает нам жизнь и хранит ее. Оно не терпит никакого зла в недре своем, кроме неизбежного – болезни и смерти, не поставляет другого различия между чад своих, кроме различия добродетели, талантов, заслуг, и никому не возбраняет путей к возвышению и славе... Итак, что есть сия любовь к Отечеству? Она есть любовь к порядку, к устройству, к законам и добродетели, к общественному и собственному благу. Дела и поступки людей, будь то монарх, герой, свободный землепашец или деятель науки, движимые любовью к Отечеству, ведут к процветанию Отечества».

Сын Ивана Срезневского – выдающийся славист Измаил Иванович Срезневский (1812–1880), первый в России доктор славяно-русской филологии, знаток древнерусской письменности, палеограф, этнограф, лексикограф, составитель «Словаря древнерусского языка», блестящий педагог, создавший прогрессивную методическую концепцию преподавания русского языка.

В 2007 г. в здании факультета русской филологии и национальной культуры РГУ имени С.А. Есенина был открыт Музей академика И.И. Срезневского, в экспозиции которого рассказ ведется и о его отце И.Е. Срезневском. Память о нем сохраняется и на его родине в селе Срезнево Шиловского района. 

Материал подготовила ученый секретарь РИАМЗ, к.ф.н. К.В. Трибунская

Список иллюстраций:

Неизвестный художник. Портрет И.Е. Срезневского. Начало XIX в. ГМИРЛ им. В.И. Даля.

Титульный лист первого издания «Оды пчелиной матке» И.Е. Срезневского. 1794 г. НЭБ.

Музей, посвященный Срезневским, в селе Срезнево. Рядом находится Казанская церковь.

Имя Алексея Владимировича Чернецова известно и специалистам, и любителям истории и археологии. Увлекшись археологией еще в юности, он в 1968 г. окончил кафедру археологии Московского университета и поступил на работу в Институт археологии РАН. География экспедиций, где он работал, широка – от Шпицбергена до Туркмении, но особое место в ней занимает Старая Рязань. Именно он в трудные для страны 1990 гг. нашел возможность возобновить работы на городище Старая Рязань после пятнадцатилетнего перерыва. И с 1994 г. по сегодняшний день экспедиция работает. Это самый длительный период непрерывной работы в более чем двухсотлетней истории исследований Старой Рязани.

Алексей Владимирович никогда не воспринимал археологию как науку, изучающую исключительно материальные предметы. Его работы непременно отличает широкий круг источников: книжные памятники, фольклор, лингвистика, изобразительные источники всегда выступают мощными аргументами, поддерживающими авторские изыскания.

В 2010 г. Алексей Владимирович передал руководство экспедицией второму нынешнему юбиляру – Игорю Юрьевичу Стрикалову. Детское увлечение археологией стало его профессией, а интерес к древней Рязани вылился в кандидатскую диссертацию «Керамика Рязанской земли XI–XV вв.». Ныне круг научных интересов Игоря Юрьевича включает и время основания Старой Рязани, и развитие города и его округи, ближней и дальней, и особенности ее фортификации, в целом, всей жизни средневекового столичного города.

Немалая часть его исследований касается и Рязани современной – древнего Переяславля Рязанского. Исследования, расширившие наши знания о городе, велись на месте переяславского Острога, его слобод, центра уже губернской Рязани.

Желаем обоим юбилярам крепкого здоровья, успехов в науке, удовлетворенности ими, неугасаемого научного любопытства и благополучия!

Выставка представляет небольшую, но емкую часть коллекции платков и шалей к. XVIII-нач.XX в., формирование которой началось еще в 1918 г. и продолжается по сегодняшний день. Платок представлен зрителям во всем его многообразии: по видам ткани, способам украшения, особенностям его бытования в рязанском народном костюме. Предметный ряд дополнен изобразительными материалами, что позволяет воссоздать контекст бытования платков и шалей.

Выставку открыли заместитель министра – начальник управления профессионального образования и развития музейного, библиотечного и архивного дела министерства Мария Ватолина, директор Тамбовской картинной галереи Тамара Шестакова, заведующая выставочным отделом РИАМЗ Наталья Штефанюк.

Первыми посетителями, для которых была проведена экскурсия и мастер-класс по набойке на ткани от сотрудников РИАМЗ, стали музейные работники, сотрудники Научно-методического центра народного творчества и досуга, учителя школ г. Тамбова.

Красные («французские»), оранжевые, синие, зеленые, коричневые («глинистые») платки и шали, ширинки и убрусы – все это многообразие головных покрывал, бытовавших в Рязанском крае, можно увидеть на выставке «Платков и шалей яркий хоровод» до 30 марта 2025 г.

Не упустите возможность полюбоваться красочной палитрой выставки, зарядиться весенним настроением в преддверии празднования Масленицы и Международного женского дня!

Он появился на свет в 1870 г. в Рязанской губернии в имении Истомино Касимовского уезда (ныне п. Крутоярский) в известной дворянской семье.

Его родители: отец Сергей Петрович Оленин (1834–1895) − выпускник Михайловского артиллерийского училища, участник Кавказской войны, и мать Анна Михайловна Благово, дочь смоленского помещика Михаила Сергеевича Благово, состояли в близком родстве с лучшими представителями этой фамилии. Маленький Петя приходился двоюродным братом композитору Александру Алексеевичу, писателю и драматургу Петру Алексеевичу, художнице Варваре Алексеевне и певице Марии Алексеевне Олениным.

Практически все свое детство мальчик провел в Истомино, в окружении родных и близких, очень одаренных талантливых людей, что, несомненно, способствовало его воспитанию и творческому развитию.

В юные годы Пётр Сергеевич Оленин решил поступить в Московский университет на медицинский факультет, который успешно окончил в 1896 г., но продолжать медицинскую карьеру не стал.

Неожиданно он решил полностью посвятить себя театральной оперной сцене. Его увлечение театром началось еще в студенческие годы. Обучаясь в университете, Пётр Сергеевич стал активным участником кружка К.С. Станиславского и учредителей Московского художественного театра, на сцене которого дебютировал и неоднократно выступал с концертными номерами, в том числе с Л. Собиновым в любительском спектакле «Паяцы». Обладая прекрасным баритоном, Оленин уехал в Италию для того, чтобы совершенствоваться в искусстве пения и по возвращении сразу занял заметное положение на отечественной оперной сцене.

Его репертуар был обширен и разнообразен. Лучшими партиями стали Борис в «Годунове», Пётр в «Вражьей силе», Эскамильо в «Кармен», Валентин в «Фаусте». Кроме того, он считался тонким исполнителем характерных ролей в оперных спектаклях.

Режиссерская деятельность Петра Сергеевича началась в частной Опере С.И. Зимина, где Оленин проявил себя как талантливый режиссер-новатор, последователь школы К.С. Станиславского, постановщик множества спектаклей отечественных и зарубежных композиторов. После закрытия Оперы Зимина Оленин стал солистом Московского Большого театра, а позже занимал должность управляющего оперной труппы.

В 1918 г. он перешел из Большого театра в Мариинский, переехав с семьей из Москвы в Петроград. В северной столице с 1918 по 1921 г. Оленин проявил свой незаурядный талант режиссера в петроградском Государственном академическом театре оперы и балета и в Государственном академическом театре комической оперы.

Известный музыкальный критик и современник Петра Сергеевича С. Кругликов очень хорошо охарактеризовал деятельности талантливого  артиста и режиссера. Он писал: «Оленин – как рыба в воде на сцене, живет на ней, не может себя вне ее представить. Что ни партия – характерная фигура, обдуманная, прочувствованная до мельчайших деталей. Оленин одинаково хорош и в комедии, и в драме, в любых исторических эпохах и стилях. Нигде он не затеряется, ничем не смутится, во все готов всегда вложить всю душу, весь темперамент. Поэтому-то Оленин всегда колоритен, и многое, созданное им, запоминается неизгладимо… Оленин – это избранник природы, щедро ею отмеченный человек».

На фото Пётр Сергеевич Оленин. Фото из свободных источников.

Материалы подготовлены заведующей сектором РИАМЗ Т.А. Хоченковой.

Александр Петрович известен как масон и мистик, вольнодумец, основатель религиозной секты. В семье Дубовицких уделялось большое внимание развитию детей – как умственному, так и духовному, на образование и учителей не жалели средств. Видимо, Пётр Дубовицкий и его сестры были близки с отцом: в коллекции РИАМЗ сохранились «Выписки из писем детских Петра Александровича, Надежды и Софии Александровны Дубовицких к их папиньке, Александру Петровичу», датированные 1834–1841 гг.

Под влиянием взглядов и настояний отца, который полагал, что врачебное искусство дает наибольшую возможность служить человечеству, П.А. Дубовицкий поступил в 1829 г. на медицинский факультет Московского университета и окончил его в 1833 г., будучи всего лишь 18 лет отроду. Для совершенствования в хирургическом деле в 1834 г. он за свой счет отправился за границу, где занимался в различных университетах, преимущественно в парижском, под руководством лучших специалистов того времени.

В фондах РИАМЗ хранится портрет Петра Александровича Дубовицкого кисти его сестры Надежды, талантливой художницы. Работа датирована 1837 г. На портрете мы видим улыбающегося юношу, у которого вся жизнь и все свершения еще впереди. Правой рукой Дубовицкий сжимает перо и листок, на котором, скорее всего, запечатлены важнейшие в его жизни даты. В их числе 16 марта 1836 г. – присуждение П.А. Дубовицкому звания медико-хирурга решением Совета Императорского Московского университета; 28 мая 1837 г. – присуждение степени доктора медицины в Санкт-Петербургской медико-xирургической академии; 18 июня 1837 г. – вероятно, назначение экстраординарным профессором общей и частной хирургии Казанского университета.

Только за год работы в Казанском университете Дубовицким было выполнено 112 операций, в том числе новых. Как и Н.И. Пирогов (1810–1881), Дубовицкий считается одним из создателей научной пластической хирургии. Он мог бы стать выдающимся хирургом, но остался в истории как крупнейший реформатор отечественной медицины: сложный перелом левой руки, полученный в 1838 г. после долгого безуспешного лечения привел к параличу конечности и навсегда лишил его возможности заниматься практической хирургической деятельностью.

В 1840 г. Пётр Александрович был приглашен на кафедру теоретической хирургии в Санкт-Петербургскую медико-хирургическую академию, с которой и будет связана его дальнейшая ученая и административная деятельность. В 1857 г. его назначили президентом академии. Преобразования, проведенные Петром Александровичем, привели к тому, что Санкт-Петербургская медицинская академия стала считаться одним из лучших учебных заведений в России.

Президентство Дубовицкого в Медико-хирургической академии выпало на годы реформ императора Александра II. Не все преобразования пришлись ему по душе. Так, в коллекции РИАМЗ сохранилось письмо П.А. Дубовицкого некому Александру Николаевичу. В этом послании он высказывает свои соображения по поводу грядущего освобождения крестьян и горячо осуждает стремление дворян заняться улучшением быта помещичьих крестьян, полагая, что такая просьба к правительству заключает в себе необоснованное «обвинение дворянства и сознание ими самими того, что быт крестьян наших в дурном положении, между тем, как всякий дворянин постоянно заботится в улучшении быта своих крестьян…».

Сам Пётр Александрович был хозяином превосходным. Сразу же после окончания университета на плечи 18-тилетнего юноши легла огромная ответственность: управление семейным состоянием, в том числе поместьем Дубовицких в д. Стенькино Рязанского уезда (ныне с. Стенькино Рязанского р-на). Дело в том, что отец семейства Александр Петрович за свою сектантскую деятельность был сослан в Соловецкий монастырь. Лишь в 1842 г. его передали по поруки сыну. Став после кончины отца в 1848 г. полновластным хозяином семейного состояния, Пётр Александрович много сил и времени уделял имениям. Так, усадьба в Стенькино претерпела при нем большие изменения: усадебный дом и парк были перепланированы и перестроены, достроена Покровская церковь, выстроены богадельня, больница и школа для крестьян, а расходы на содержание благотворительных заведений взял на себя хозяин поместья.

Находясь в отставке 1852 по 1857 гг. П.А. Дубовицкий постоянно жил со своим семейством в Стенькино, сам принимал в усадебной больнице не только своих крестьян, но и посторонних людей всякого звания, а помощницей и сиделкой была его незамужняя сестра, Надежда Александровна. Пётр Александрович был широко известен как благотворитель, употреблял собственные средства на стипендии для талантливых студентов-медиков, пополнение университетских библиотек, содержание бедных семейств.

При нем в Стенькино был устроен превосходный конный завод, и лошади из имения Дубовицких брали призы на рязанском ипподроме. Об успехе в этом виде деятельности говорит то, что П.А. Дубовицкий являлся членом Совета государственного коннозаводства. Его супруга Мария Александровна была страстной любительницей попугаев и занималась их разведением в поместье. По свидетельству графа Михаила Дмитриевича Бутурлина (1807–1876), попугаи в усадьбе были везде: и в клетках, и на воле, и в парадных комнатах, и даже в саду – от самых маленьких до размером с ястреба. Попугаи ослепляли посетителей «всеми возможными радужными оттенками», однако, «живой этот зоологический кабинет орал так немилосердно, что заглушал голоса собеседников, и нельзя было поддерживать разговор с хозяевами дома».

После смерти П.А. Дубовицкого в 1868 г. от рака, Стенькино унаследовала его замужняя сестра, Софья Александровна Мерхелевич. Мерхелевичи не только смогли сохранить конный завод и крепкое хозяйство, но и превратили усадьбу в жилище муз: в Стенькино нередко бывали известные литераторы и живописцы.

После 1917 г. имение национализировали, на его базе в 1920 гг. был создан сначала совхоз, а после появления в Рязани в 1949 г. сельскохозяйственного института (ныне – РГАТУ имени П.А. Костычева) – учебно-опытное хозяйство «Стенькино», занимавшее усадебные строения. В 2000 гг. постройки опустели и к настоящему времени сильно обветшали. Эти живописные развалины и леденящие душу местные легенды привлекают в бывшую усадьбу посетителей не только из Рязани, но и из других регионов страны.

Несмотря на печальные обстоятельства, наследие Дубовицких – Мерхелевичей удалось хотя бы отчасти сохранить. Картины из усадебного собрания пребывают в коллекциях московских и рязанских музеев, а в фондах РИАМЗ ведется работа по созданию каталога рукописных и печатных изданий из обширной библиотеки Дубовицких – Мерхелевичей. Промежуточные итоги этой работы научный сотрудник Е.С. Беляева представила на заседании семинара «ИСТОРИОГРАФ» в январе 2025 г.

Материал подготовлен А.А. Володиной, научным сотрудником ЦНИ РИАМЗ

Список фото:

1. Худ. Н.А Дубовицкая. Портрет Петра Александровича Дубовицкого. 1837 г. РИАМЗ
2. Выписки из писем Петра Александровича, Надежды Александровны и Софьи Александровны Дубовицких к отцу. 1841 г. РИАМЗ
3. План дачи с. Стенькина с деревнями и пустошами. Владения надворного советника Петра Александровича Дубовицкаго. 1842 г. РИАМЗ
4. Худ. И.А. Тюрин. Портрет Петра Александровича Дубовицкого. 1869 г. Военно-медицинский музей Министерства обороны РФ (г. Санкт-Петербург)
5. Фасад дома в бывшей усадьбе Мерхелевичей в с. Стенькине Рязанского уезда. 1928 г. РИАМЗ